Хокку тебе пишу
о том, как живу, дышу
тобой,
о том, как живу, дышу
тобой,
а оно всё не пишется.
И тогда я перехожу
на яблонь цветущих шум,
на вольный, щадящий стиль
тоненькой майской книжицы.
В ней
так мало страниц,
белых подруг-сестриц,
стремящихся
на свидание
с читателем,
с тем, что взгляд
в её опускает сад...
И вся она — ожидание...
Хотел бы я быть с тобой,
а ты — была бы строкой
о чистой любви под яблонькой,
а ты — была бы травой
и небом над головой,
и жаворонком, и зябликом...
И солнышком... Да, большим,
над миром, где гладь да тишь,
где тихо,
где боль, как мышь,
скрывается
от смотрящего.
Где любит тебя поэт!
И в каждой строфе ответ
на странный вопрос о том,
в чём смысл происходящего.
Ловить текущий момент.
Творить его так легко,
как утреннее молоко
тумана,
как травы с росами.
И делать на том акцент,
что глупые пьют абсент,
а мудрые — те пьяны
хмельными, как жизнь, вопросами.
А хочешь, скажу, как есть?
Что можно и в душу влезть,
и верой засеять мозг,
как будто алыми маками...
Но я оставляю всем
свободу быть там и с тем,
кто слушает или молчит,
что, в принципе,
одинаково.
2017
И тогда я перехожу
на яблонь цветущих шум,
на вольный, щадящий стиль
тоненькой майской книжицы.
В ней
так мало страниц,
белых подруг-сестриц,
стремящихся
на свидание
с читателем,
с тем, что взгляд
в её опускает сад...
И вся она — ожидание...
Хотел бы я быть с тобой,
а ты — была бы строкой
о чистой любви под яблонькой,
а ты — была бы травой
и небом над головой,
и жаворонком, и зябликом...
И солнышком... Да, большим,
над миром, где гладь да тишь,
где тихо,
где боль, как мышь,
скрывается
от смотрящего.
Где любит тебя поэт!
И в каждой строфе ответ
на странный вопрос о том,
в чём смысл происходящего.
Ловить текущий момент.
Творить его так легко,
как утреннее молоко
тумана,
как травы с росами.
И делать на том акцент,
что глупые пьют абсент,
а мудрые — те пьяны
хмельными, как жизнь, вопросами.
А хочешь, скажу, как есть?
Что можно и в душу влезть,
и верой засеять мозг,
как будто алыми маками...
Но я оставляю всем
свободу быть там и с тем,
кто слушает или молчит,
что, в принципе,
одинаково.
2017
