Я голос захотел услышать
твой.
Но телефонный номер уничтожен
давным-давно... Я глупо сжёг мосты...
Сегодня чуть не умер... Но живой
я вспомнил нежный взгляд и запах кожи,
и то, как целовала только ты...
Любовь не умирает, это — штамп,
но трудно мне сказать сейчас иначе,
тебя припомнив, стоя у черты...
Я Дон Кихот в любви... Я Форест Гамп!..
Несусь вперёд на старомодной кляче
наивности своей и доброты...
Я всё теряю на своём пути,
и смысл, и оптимизм, и даже веру,
что всё ещё возможно... и не раз...
Но шепчет мне судьба своё «прости»
за то, что получилось всё так серо,
под цвет твоих не полюбивших глаз...
Как жаль, что я не сдохну в кабачке,
весёлый, на двенадцатом бокале
руландского, довольный, как Рембрандт
на том портрете, где в одной руке
он держит тело (грудь) любимой крали,
а во второй — свободы сладкий грант...
Как жаль, что не открыты острова,
Но телефонный номер уничтожен
давным-давно... Я глупо сжёг мосты...
Сегодня чуть не умер... Но живой
я вспомнил нежный взгляд и запах кожи,
и то, как целовала только ты...
Любовь не умирает, это — штамп,
но трудно мне сказать сейчас иначе,
тебя припомнив, стоя у черты...
Я Дон Кихот в любви... Я Форест Гамп!..
Несусь вперёд на старомодной кляче
наивности своей и доброты...
Я всё теряю на своём пути,
и смысл, и оптимизм, и даже веру,
что всё ещё возможно... и не раз...
Но шепчет мне судьба своё «прости»
за то, что получилось всё так серо,
под цвет твоих не полюбивших глаз...
Как жаль, что я не сдохну в кабачке,
весёлый, на двенадцатом бокале
руландского, довольный, как Рембрандт
на том портрете, где в одной руке
он держит тело (грудь) любимой крали,
а во второй — свободы сладкий грант...
Как жаль, что не открыты острова,
не прожиты совместные
закаты,
что деток не растить нам никогда...
И всё-таки, будь подлинно жива!
Как там, со мной, счастливая, когда-то...
Так поздно хороша и молода...
2014
что деток не растить нам никогда...
И всё-таки, будь подлинно жива!
Как там, со мной, счастливая, когда-то...
Так поздно хороша и молода...
2014