Постучи в мою дверь, я открою, не глядя в глазок.
Постучи! Холод смерти мне медленно лижет висок.
Чёрный глаз воронёный о чём-то бормочет с курком.
Постучи, жизнь моя без тебя понеслась кувырком.
Нет ни силы, ни радости жить, ни пытаться дойти
до вершины, от скуки я мог бы подохнуть в пути.
Постучи... Или если не хочешь, тогда позвони.
И за слабость, за то, что прошу я тебя, извини.
Нет на свете пока ни одной столь удачной строки,
чтоб погладила так же, как пальцы любимой руки,
чтобы так же укрыла меня от проблем и забот,
как способен в одном поцелуе твой любящий рот.
Мне с другими не хочется, всё уже будет не впрок,
я не стану добрей, не рожу гениальнее строк...
Я вынашивал чувства, пытался расплавить верлибр...
Но последнюю точку поставит девятый калибр.
Эйфория пройдёт. Эйфория проходит всегда.
А потом будут дни, где добра не найдёшь и следа.
Что поделать, бокал золотого вина
мы допили до дна.
2017
Постучи! Холод смерти мне медленно лижет висок.
Чёрный глаз воронёный о чём-то бормочет с курком.
Постучи, жизнь моя без тебя понеслась кувырком.
Нет ни силы, ни радости жить, ни пытаться дойти
до вершины, от скуки я мог бы подохнуть в пути.
Постучи... Или если не хочешь, тогда позвони.
И за слабость, за то, что прошу я тебя, извини.
Нет на свете пока ни одной столь удачной строки,
чтоб погладила так же, как пальцы любимой руки,
чтобы так же укрыла меня от проблем и забот,
как способен в одном поцелуе твой любящий рот.
Мне с другими не хочется, всё уже будет не впрок,
я не стану добрей, не рожу гениальнее строк...
Я вынашивал чувства, пытался расплавить верлибр...
Но последнюю точку поставит девятый калибр.
Эйфория пройдёт. Эйфория проходит всегда.
А потом будут дни, где добра не найдёшь и следа.
Что поделать, бокал золотого вина
мы допили до дна.
2017
