Чёрное, шёлковое бельё... Ажурные кружева...
Смотри на меня, смотри... Пусть кружится голова...
От плавных моих движений... От тёмных зовущих глаз...
От смелых твоих решений, которые сблизят нас.
Но в комнате слишком тихо. И свет от торшера слаб.
«Не стоит будить нам лиха, пока у него масштаб
голубки в руке, жалейки, упавших со звоном клипс...
Пока он не высох, клейкий, сок алых припухших lips...»
Ещё далеко до сока... Спешил бы, но ты не юн...
Пускай шелестит осока ресниц и тяжёлых лун...
Пусть вторят ладоням травы: «Мы тоже его хотим...»
И где-то вдали агавы сочувствуют малым сим...
Поскольку текла б текила в искристый, как лёд, хрусталь
и было б иначе... было... не жаль ничего... не жаль
ни губ, ни белья, ни кожи, ни черт... никаких границ,
а ты бы стояла, боже, лицом зарываясь ниц...
Но медлит... Зачем он медлит?.. А ты отчего бледна?
Он что-нибудь знает?.. Вряд ли... Знать можешь лишь ты одна...
И тот ещё,... Но ему-то сам бог повелел молчать...
Не хватит времени суток оправдывать всех, прощать...
А кто без греха? Пусть бросит свой праведный взгляд во тьму,
где нам лежать на морозе неведомо почему,
за что... Но потом... Пока что... Ложится на грудь рука,
там пахнет цветами — кашкой и крынкою молока...
Иди, наклонись, попробуй поддаться своим страстям...
И будем счастливы оба... Коленкам страдать, локтям...
Но правда, ведь это стоит отложенных в прах корон?
«Мгновение, ты золотое! И стон твой ценней, чем трон...»
Любите меня, любите! Безжалостно и грешно...
Где вы, там моя обитель. Где я, там рассвет в окно.
Там солнце, румянец, плюшки... Там радость, блаженство, мир...
Там Пушкин зарыт в подушки и кофе несёт Шекспир...
Жалейте меня, жалейте! Да нет, не ослабив хват...
Не бейте меня, а пейте... Поймав, распахнув халат,
подняв до предела платье, сорвав или сдвинув ткань...
Проклятье, вы без понятья!.. Вы все!.. Как ни ляг, ни встань...
Но это не вслух, конечно... С улыбкою, как всегда,
я буду предельно нежной, развратною, хоть куда...
Хоть в самой обычной позе, хоть в той, что Содом и срам,
на все-то лады елозить, чтоб нравиться вечно вам.
Не принца ведь ждать веками... Не с дури ж на стену лезть...
С нормальными спать мужиками и каждой весною цвесть.
А те — промелькнут без чувства... И эти — без лишних фраз...
Вдруг кто-то — само искусство... И всё, коготок увяз...
И вот, ты уже — мадонна. И он для тебя — герой.
Ты Господу бьёшь поклоны за шанс свой... двадцать второй...
Но всем говоришь: «...Их было...Четыре... Ну, пять... Ну, шесть...
Незнание — это сила. Любовь потому и есть...»
2024
